Фото Big Kyiv
Они освещали в своих статьях актуальные события из жизни Киева XIX-XX веков. Их читали, обсуждали, критиковали, восхищались, иногда и ненавидели. Знакомим читателей «Моего Киева» с нашими коллегами из прошлого.
Страница детища Альфреда фон Юнка, «Киевского телеграфа». Источник bit.ua
О бароне фон Юнке известно очень мало, даже его портреты и фотографии практически невозможно найти. Но вклад Альфреда Александра фон Юнка в киевскую журналистику колоссальный. Именно он в 1859-м основал первое частное издание и первую русскую газету в столице — «Киевский телеграф». И это начинание было настолько удачным, что в начале 2000-х издание конца XIX века буквально “восстало из пепла” и регулярно выходило до 2014-го.
У Альфреда фон Юнка много общего с Александром Куприным — не только писателем, но и довольно известным киевским журналистом. Даже несмотря на то, что барон фон Юнк был старше автора «Ямы» на 44 года. Оба были потомственными дворянами, оба пришли в журналистику из военного дела (выйдя в отставку в чине поручика). Второе имя Альфреда фон Юнка — тоже Александр. Вероятно, он получил его при крещении.
Как и Куприн, барон фон Юнк был довольно авантюрным человеком и журналистом. Чтобы заработать деньги на собственное издание, он отправился служить в Крым и доставлял воду в окопы солдатам. Будущего редактора «Киевского телеграфа» иронично называли «командующим волами», но его это не слишком волновало.
На издание газеты денег всё же хватило, пусть и скромно: со старым ручным печатным станком, посредственной бумагой и 1000 экземплярами тиража. Позже «Киевский телеграф» дополнили «Литературным сборником» и выходящими раз в два месяца «Литературными прибавлениями». Последняя инициатива, впрочем, не была удачной: после третьего номера «Литературные прибавления» перестали выходить.
Но одного «Киевского телеграфа» фон Юнку как журналисту было явно мало: он активно печатался в «Северной пчеле» и «Киевских губернских ведомостях». Одновременно с «Киевским телеграфом», в 1859-м, барон-журналист стал издавать «Памятники и виды Киевской, Подольской и Волынской губерний».
— Ни на каком маскараде во время масленицы не попадается так много фасонов польских, краковских и малороссийских, как на Крещатике! Настоящий венецианский карнавал. Дамы стараются перещеголять одна одну. Только появится какая-то модная шляпка или же с какими-то выдумками бурнус или мантилья, и вот уже она куплена и демонстрируется на прогулках, — барон фон Юнк о киевских модницах 1861-го.
Николай Лесков в своих «Печерских антиках» без церемоний называет фон Юнка «настоящим литературным маньяком», пеняет ему за «безграмотность» и «лишенность дарования». Но кто знает, насколько объективным было личное мнение Николая Семёновича.
Читайте также: Анекдоти, реклама, соціалізм: про що писали перші київські газети.
Владимир Короленко
Автор «Детей подземелий» был очень идейным судебным журналистом. Он сыграл одну из ведущих ролей в деле Менахема Менделя Бейлиса (1912—1913 гг.), собирая подписи интеллигенции в поддержку оклеветанного подсудимого еврея.
— Нахожусь в Киеве собственно потому, что не мог бы себе во время этой подлости найти места в Полтаве. Нашёл ли место здесь? Не скажу. Но всё-таки хоть вижу собственными глазами, — из письма Короленко историку литературы и критику Фёдору Батюшкову.
Владимир Короленко вёл собственные журналистские расследования, очень помогающие справедливому следствию. Но за это порой приходилось расплачиваться: его самого привлекали к ответственности за разоблачение состава присяжных в том же деле Бейлиса. Причём сторона обвинения препятствовала даже вызову свидетелей защитником журналиста.
Как публицист Короленко в основном сотрудничал с ежедневной «Киевской мыслью» (она же «Киевская заря»). Из-за ярой оппозиции к черносотенцам и прочим националистам в прогосударственных изданиях он практически не печатался.
Читайте также: Дело Бейлиса: а было ли убийство ритуальным.
Александра Ефименко
Её сложно назвать акулой пера, но она была уникальным автором журнала «Киевская старина» в 80-90-х гг. ХIX века. Александра Ефименко — известный этнограф, первая в Российской империи женщина в звании почётного доктора русской истории. В журналистику она перешла по принципу: не было счастья, так несчастье помогло.
Любимым делом Александры Яковлевны было преподавание, но по причине ссылки мужа она потеряла право заниматься учительством. Единственным способом прокормить себя оставалась публикация статей, и мир узнал историю Российской империи в изложении Александры Ефименко.
Она честно писала о судах в Малороссии, налогах Гетманщины (12 пунктов бригадира Вельяминова), еврейских погромах XIX века, малороссийском дворянстве. Была сторонницей эмансипации и боролась за легализацию печати на украинском языке, запрещённой в её время.
Александра Ефименко опубликовала бы ещё многое, если бы не погибла в 1918-м. Она была убита бандитами вместе с дочерью, известной поэтессой.
Анатолий Луначарский
Один из популярных авторов “Киевской мысли” спорил с самим Лениным, сидел в Лукьяновской тюрьме и похоронен в Кремлёвской стене. Речь об Анатолии Луначарском, хотя читателям он был более известен под псевдонимом Homo novus.
«Киевская мысль» считалась самым либеральным изданием дореволюционного Киева. Будущий главред «Пролетария», Луначарский сравнивал свои публикации в ней с… отравой. Журналистика была для него прежде всего орудием политической борьбы.
— В качестве корреспондента «Киевской мысли» я старался просочить кое-как наш яд в Россию и вместе с тем воспользоваться моим положением журналиста, чтобы побывать в Сент-Андресе…, т. е. в резиденции бельгийского правительства, и… в Бордо, где жило французское правительство, — вспоминал Луначарский.
По его же словам, газета «Киевская мысль» отказалась от него как от опасного сотрудника. Хотя Луначарский был талантливым репортёром, готовил материалы в горячих точках Первой мировой войны, брал интервью у европейских политических деятелей и сочинял содержательные очерки о жизни в Европе.
Читайте также: Главная тюрьма Киева: кто сидел в Лукьяновском СИЗО и кому удалось оттуда сбежать.
Александр Куприн
Куприн описал персонажа своей «Ямы» как «одного из самых ленивых и талантливых газетных работников». По сути, он сказал это о себе самом, ведь Сергей Платонов из повести «Яма» — alter ego Куприна-журналиста.
Александр Куприн писал для «Киевлянина» и «Киевского слова». Один из его псевдонимов, выдающий искреннюю любовь к нашей столице, — Киевлянин. Куприн был способен сочинить всё что угодно — от театральных рецензий и фельетонов до репортажей и судебных отчётов. Но больше всего его занимало киевское «дно», изнанка столичной жизни
Потому Александр Иванович интересовался борделями на Ямской и жизнью пациентов Павловки. И многое о них публиковал, несмотря на возмущение общественности, обвинения в натурализме и даже порнографии.
— Это ещё не «буйное», а только «острое» отделение, но и здесь уже есть камера для изолирования бешеных. Это небольшая, совершенно пустая комната, около сажени в квадрате: стены её обиты красными деревянными планками, упруго поддающимися при ударе. Здесь же в стене вделан клозет, но он для больных в припадке бешенства не только бесполезен, а скорее опасен: недавно одного сумасшедшего, который влез туда головою, насилу вытащили наружу. В этих камерах необыкновенно холодно, и воздух такой зловонный, что поскорее спешишь из них выбраться. Прежде чем посадить сюда больного, его раздевают донага (иначе он растерзает всё платье, а в худшем случае — удавится им) и задвигают окно тяжёлым ставнем. Холод и темнота довольно скоро успокаивают больного. И удивительно: никто из них никогда не простуживается в этих холодильниках, не отапливающихся, кажется, и зимою», — из очерка «Киевский Бедлам» о нынешней Киевской городской психиатрической больнице №1 имени И. Павлова («Киевское слово», 1895).
Одна из самых известных публикаций Куприна о Киеве — очерк «Оболонское разорение» для газеты «Жизнь и искусство», написанный в том же 1895-м. Прозаик и журналист был в восторге от того, как киевляне спасали своё имущество и жизни от разбушевавшейся водной стихии.
Виктория Паздрий
Нагадуємо, що новини без цензури публікуємо в Телеграм 
, підпишись зараз, щоб не пропустити важливе!
