Виктора Петрова-Домонтовича называли человеком в черной мантии и с раздвоенной личностью, у которого маска приросла к лицу, его преподносили как величайшего украинского прозаика ХХ века и проклинали как предателя родины.
Вот только на вопрос, кого и что предал этот секретный агент, не одна, кажется, разведывательная служба мира не ответит. Писателю пришлось жить во время кризиса, во времена ценностного хаоса и разрушения всех устоявшихся иерархий.
Виктор Петров (Домонтович)
Родился Виктор Платонович Петров — Домонтович 128 лет назад, 10 октября 1894 года в Екатеринославе (сейчас Днепр), (однако всю жизнь идентифицировал себя как киевлянин). Происходил из семьи духовенства: отец Платон Петров был богословом, преподавал Закон Божий в разных городах.
Семья везде переезжала за отцом. Виктор окончил Холмскую мужскую гимназию и поступил в историко-филологический отдел Киевского университета. Учился с будущими неоклассиками (Михаилом Драй-Хмарой, Николаем Зеровым, Павлом Филипповичем) у знаменитого профессора Владимира Перетца.
Виктор Петров защитил диплом о «поэте пушкинской плеяды» Николае Языкове, за которую получил серебряную медаль, и остался в университете как «профессорский стипендиат» (аспирант, проще говоря). Это были первые послереволюционные годы.
В своих философских воспоминаниях «Болотная лукроза» Петров упоминает их как время, когда город «умирал с неумолимой последовательностью». Но все же спрашивает элегически, «будет ли еще когда-нибудь на свете такая солнечная несравненно прекрасная весна, как эта голодная весна 20 года».
Духовный сан отца (в 1920 году рукоположен на епископа Уманского, умер при невыясненных обстоятельствах в 1922) после Октябрьской революции и прихода большевиков к власти мог стать существенным препятствием на пути карьерного роста, поэтому Виктор Петров везде называл себя «сыном учителя», что формально не было ложью. Впрочем, как следует из материалов дела 1938 года, органы НКВД были прекрасно осведомлены о его настоящей биографии.
Читайте также: Топ-7 газет Киева, которые появились в эпоху независимости Украины
Виктор Петров (Домонтович)
В 1921 году он начинает работать во вновь созданной этнографической комиссии ВУАН, и уже в 1927 году становится фактическим руководителем. Его научные интересы в 1920-е годы можно было бы описать как антропологические: не просто горшки и колядки, а «Огнерубная система земледелия и земледельческий культ огня», «Обрядовый фольклор календарного цикла и его общинно-производственные основы».
Виктор Платонович Петров возглавляет ряд этнографических экспедиций. Например, в Приднепровье, где целью было изучение профессиональной субкультуры «днепровских лоцманов», проводивших лодки через пороги. В это время велась подготовка к сооружению Днепростроя (современный ДнепроГЭС), и профессия эта должна была скоро исчезнуть.
Виктору Петрову удалось не только собрать ценный материал, но и познакомиться с Дмитрием Яворницким, возглавлявшим параллельную археологическую экспедицию на землях казацкого «Большого луга» (их должно было затопить водохранилище). Позже он несколько анекдотично изобразит Яворницкого в романе «Без грунту».
Конец 1920-х годов был временем величайшего творческого подъема для Петрова. В 1928 году он публикует в киевском издательстве «Сяйво» свой дебютный роман «Дівчина з ведмедиком» (впервые обратившись к псевдониму Домонтович), а в 1930 защищает наконец диссертацию о Пантелеймоне Кулише.
Украинская литература — вторая главная сфера научного интереса Петрова, и к ней он будет возвращаться почти до конца жизни. На материале, собранном для диссертации, он пишет две биографии – «Алина и Костомаров» и «Романы Кулиша». Параллельно работает над своим вторым и самым известным романом – «Доктором Серафикусом». Казалось бы все складывается как нельзя лучше.
В 1928 году специалист работал над статьей «Научно-политическая деятельность А. Крымского». Ученый в ней провозглашался «буржуазным националистом», а его теории – «извращениями» марксистской науки. Защитники Виктора Петрова подчеркивают, что материал так и не был опубликован. А критики напоминают, что обличительная речь все же была произнесена, пусть и в сокращенном виде.
Несмотря на все «прогибы» перед партией, в 1930 году над самим Виктором Платоновичем нависла угрожающая тень. На показательном процессе «Союза освобождения Украины» (1930) в показаниях опального вице-председателя ВУАН Сергея Ефремова прозвучала фамилия Петрова.
Его сразу же сняли с должности главы этнографической комиссии, подвергли резкой критике его литературоведческие труды, которые назвали «буржуазно-идеалистическими». Скажем, в вину исследователю поставили «демократизацию» образа Кулиша.
Несмотря на всю критику, Петров остался на свободе. И это после того, как один за другим были арестованы почти все неоклассики (кроме Максима Рыльского и Юрия Клена-Бургардта, уехавшего как этнический немец в Германию в 1932 году), а также большую часть руководящего состава ВУАН.
Сам Петров предпочитал шутить или просто менять тему, когда кто-то заводил разговор о политике. В это время он максимально дистанцируется от любой художественной активности, прячет в ящик рукопись «Доктора Серафикуса», забывает о литпсевдониме и вместо опасной в идейном плане украинской этнологии переключает фокус внимания на археологию. В следующее десятилетие его будет мало что интересовать, кроме стоянок Черняховской и Зарубинецкой культур.
В 1938 году Виктора Платоновича арестовывают и отпускают, менее чем через две недели. Резолюция младшего лейтенанта госбезопасности Латкова на папке была такой: «следствием не добыто достаточных материалов для привлечения его к судебной ответственности».
Читайте также: Киевский завод «Красный экскаватор» – от процветания к исчезновению
Одногруппник Николай Зеров
С началом Великой Отечественной войны пожилой уже кабинетный ученый надевает военную форму. Причем немецкую.
В оккупированном фашистами Киеве Виктор Петров как авторитетный историк принял участие в мероприятии, на котором решилось будущее всего караимского народа.
Педантичные немцы столкнулись с проблемой. С одной стороны, караимы — семиты и должны разделить судьбу евреев. Но Гитлер ничего о них не сказал, поэтому начали искать аргументы.
В Киеве созвали совещание. Ученые рассказывали малопонятные для военных сюжеты о происхождении хазар, миграции и перемещении. Переломил ситуацию как раз простой аргумент профессора Петрова: он напомнил, что до большевистской революции евреи дворянских званий не имели, а караимы имели. Так была доказана необходимая точка зрения.
После войны до 1949 года Виктор Петров проживал в Мюнхене, где редактировал ежемесячный журнал литературы, искусства и критики «Арка», в 1947—1949 годах занимал должность профессора, преподавал этнографию на философском факультете Украинского свободного университета в Мюнхене и в Богословской академии Украинской автокефальной православной церкви.
Читайте также: Лысая гора и памятник Григорию Сковороде: где любят проводить время киевские неформалы
Произведения Виктора Петрова (Домонтовича)
18 апреля 1949 года ученый исчез из Мюнхена. В его похищении обвиняли бандеровцев и советские органы госбезопасности, однако вскоре выяснилось, что в СССР его имя не исчезло из библиотек, как это обычно бывало с невозвращенцами, — более того, на него ссылался известный советский археолог Александр Монгайт.
В Москве уже немолодой ученый работал в Институте материальной истории, а с 1956 г. — в Киеве в Институте археологии. Потеряв документы во время войны, был вынужден заново защитить диссертацию в 1966 году, что успешно и сделал.
Умер писатель и исследователь 8 июня 1969 года в Киеве. Похоронен он на Лукьяновском военном кладбище.
На похороны ученого пришли высокие чины из службы разведки. Документы Виктора Петрова (Домонтовича) хранят тайны, которыми пока спецслужбы не хотят делиться. Впрочем, тем интереснее расшифровывать тайны его романов.
Михаил Житный
Нагадуємо, що новини без цензури публікуємо в Телеграм 
, підпишись зараз, щоб не пропустити важливе!
